"... Тихо пришли в равновесье Зыбкого сердца весы.
Миг между светом и тенью! День меж зимой и весной!..."
(В. Брюсов)

Весенним межсезоньем в Питере не слишком уютно. "Погоды не будет", - предупреждали метеосайты, но переносить свидание с крымско-питерским греком было уже некуда, до закрытия выставки оставались считанные дни. Да и вряд ли восприятие искусства зависит от погоды, важнее - состояние души. Хотя иногда - придешь на вернисаж в поганом настроении, а выйдешь, осененный благодатью. Современное искусство, правда, чаще вызывает обратный эффект.

С Куинджи у меня отношения особенные - временезависимые . Кто-то, может быть, разочаруется, посетовав на неумолимое время, состарившее краски. Но мне его творения неизменно возвращают радость бытия и даже порой трепетное ощущение счастья, которое бывает лишь при первом свидании. (Мистика. И как он угадал место ).

Очарованный светом Куинджи так тонко чувствовал отношения света и тени, что цвет ночи на его картинах составляли более 40 разных оттенков. Лучше всего сила света его ночных картин проявляется в полумраке. Жаль, что организаторы не сделали выставку подобно выставке Филонова в затемненном зале.

Сам "гений света" показывал публике свою "Лунную ночь на Днепре", зашторив окна и осветив ее двумя лампами. И те счастливцы, которые попали на ту выставку одной картины, были ей околдованы. Картина волшебным образом создавала эффект присутствия. Очевидцы рассказывали о речном воздухе, наполняющем комнату, и фантастической луне, на которую если долго смотреть, то больно глазам, как будто она настоящая. Известные художники удивлялись лунной "зелени", чуть не в лупу рассматривали мазки и рассуждали о новом слове в колористике. Но как и всякому гению, чудо открытия далось Архипу Ивановичу в муках творчества. Какие краски взять, в какой пропорции смешать, чтоб получился свет на грани яви и неви - сияние воздуха, неба, воды, радуги, луны, солнца, снега, травы после дождя? Великий Леонардо готовил краски по своим рецептам, получая разные оттенки зеленого цвета, к примеру, смешением зелени с мумией, с алоэ, с желчью, с индийским шафраном... Куинджи покупал обычные краски в лавке на Невском, изучал трактаты Петрушевского и Менделеева о цвете, светоносности палитры, свойствах красочных пигментов и неделями не выходил из мастерской... А "лунную ночь" сразу же купил великий князь Константин Константинович (поэт Серебряного века), и отчасти из-за него мы не можем почувствовать истинную магию картины сейчас. Князь взял ее с собой в кругосветное путешествие, а морской воздух, увы, не пошел краскам на пользу.

Волшебный свет на картинах Куинджи высветил в душе главное солнечные пятна, которые тут же выступили на небе . Жаль, ненадолго. Облачка сомкнулись, вернули в явь, где внутреннее подстраивается под внешнее, затейливые узоры птичьих следов запутали, закружили... Но вектор движения был выбран правильно: глинтвейн в арт-кафе серебряного века согрел руки и продлил состояние "между явью и невью".